3651 Цветаева М. И. Бог! – Я живу! – Бог! – Значит ты не умер…
Бог! – Я живу! – Бог! – Значит ты не умер! Бог, мы союзники с тобой! Но ты старик угрюмый, А я – герольд с трубой.
Для поиска произведения воспользуйтесь поиском или используйте алфавитный указатель для выбора автора.
Бог! – Я живу! – Бог! – Значит ты не умер! Бог, мы союзники с тобой! Но ты старик угрюмый, А я – герольд с трубой.
Солнце Вечера – добрее Солнца в полдень. Изуверствует – не греет Солнце в полдень.
Он вышней волею небес Рожден в оковах службы царской; Он в Риме был бы Брут, в Афинах Периклес, А здесь он – офицер гусарской.
В тайны лесные учась проникать, Встань и послушай, как выйдешь за город, Ветреный лепет березняка, Вдумчивый шорох соснового бора.
Не то беда, Авдей Флюгарин, Что родом ты не русский барин, Что на Парнасе ты цыган, Что в свете ты Видок Фиглярин:
На жизнь надеяться страшась, Живу, как камень меж камней, Излить страдания скупясь: Пускай сгниют в груди моей.
Ударило в виноградник – Такое сквозь мглу седу́ – Что каждый кусток, как всадник, Копьем пригвожден к седлу.
Пригвождена к позорному столбу Славянской совести старинной, С змеею в сердце и с клеймом на лбу, Я утверждаю, что – невинна.
Над черным очертаньем мыса – Луна – как рыцарский доспех. На пристани – цилиндр и мех, Хотелось бы: поэт, актриса.
Над вороным утесом – Белой зари рукав. Ногу – уже с заносом Бега – с трудом вкопав
ʼТ is the clime of the East; ʼt is the land of the Sun — Can he smile on such deeds as his children have done? Oh! wild as the accents of loversʼ farewell Are the hearts which they bear, and the tales which they tell.
Андрей Шенье взошел на эшафот, А я живу – и это страшный грех. Есть времена – железные – для всех. И не певец, кто в порохе – поет.
Для тех, отженивших последние клочья Покрова (ни уст, ни ланит!..) О, не превышение ли полномочий Орфей, нисходящий в Аид?
Лихой товарищ наших дедов, Он друг Венеры и пиров, Он на обедах – бог обедов, В своих садах – он бог садов.
Наши встречи, – только ими дышим все мы, Их предчувствие лелея в каждом миге, – Вы узнаете, разрезав наши книги. Все, что любим мы и верим – только темы.
Блаженны дочерей твоих, Земля, Бросавшие для боя и для бега. Блаженны в Елисейские поля Вступившие, не обольстившись негой.
В старинны годы жили-были Два рыцаря, друзья; Не раз они в Сион ходили, Желанием горя,
1 Были вагоны, стали – могилы… Крытые снегом, битые вьюгой.
Счастливый юноша, ты всем меня пленил: Душою гордою и пылкой и незлобной, И первой младости красой женоподобной.
1 На скольких руках – мои кольца, На скольких устах – мои песни,
Вереницею певчих свай, Подпирающих Эмпиреи, Посылаю тебе свой пай Праха дольнего.
Горы – турам поприще! Черные леса, Долы в воды смотрятся, Горы – в небеса.
Собрались, льстецы и щеголи, Мы не страсти праздник праздновать. Страсть-то с голоду, да с холоду, – Распашная, безобразная.
Спеша на званый пир по улице прегрязной, Вчера был поражен я сценой безобразной: Торгаш, у коего украден был калач, Вздрогнув и побледнев, вдруг поднял вой и плач
Из недр и на ветвь – рысями! Из недр и на ветр – свистами! Гусиным пером писаны?
И не плача зря Об отце и матери – встать, и с Богом По большим дорогам В ночь – без собаки и фонаря.
Канун Благовещенья. Собор Благовещенский Прекрасно светится. Над главным куполом,
Там, где мед – там и жало. Там, где смерть – там и смелость. Как встречалось – не знала, А уж так: встрелось – спелось.
Натуры пасынок, проказ ее пример, Пиита, философ и унтер-офицер! Ограблен мачехой, обиженный судьбою, Имеешь редкий дар — довольным быть собою.
Как покинула меня Парасковья, И как я с печали промотался, Вот далмат пришел ко мне лукавый: "Ступай, Дмитрий, в морской ты город,
Маленькая сигарера! Смех и танец всей Севильи! Что тебе в том длинном, длинном Чужестранце длинноногом?
Не для льстивых этих риз, лживых ряс – Голосистою на свет родилась! Не ночные мои сны – наяву!
Девятый час; уж темно; близ заставы Чернеют рядом старых пять домов, Забор кругом. Высокой, худощавый Привратник на завалине готов
Прямо в эфир Рвется тропа. – Остановись! – Юность слепа.
Синие версты И зарева горние! Победоносного Славьте – Георгия!
Веками, веками Свергала, взводила. Горбачусь – из серого камня – Сивилла.
Как водоросли Ваши члены, Как ветви мальмэзонских ив… Так Вы лежали в брызгах пены, Рассеянно остановив
На этой странице представлен рейтинг стихотворений, основанный на автоматическом анализе данных из некоторых социальных сетей. В этом анализе учитываются многие параметры, такие как количество посещений этих ресурсов, отзывы читателей, упоминания стихотворений в социальных сетях и многое другое.