2601 Цветаева М. И. Стихи к Блоку – 17. Так, Господи! И мой обол…
Так, Господи! И мой обол Прими на утвержденье храма. Не свой любовный произвол Пою – своей отчизны рану.
Для поиска произведения воспользуйтесь поиском или используйте алфавитный указатель для выбора автора.
Так, Господи! И мой обол Прими на утвержденье храма. Не свой любовный произвол Пою – своей отчизны рану.
Под хладом старости угрюмо угасал Единый из седых орлов Екатерины. В крылах отяжелев, он небо забывал И Пинда острые вершины.
Шампанское вероломно, А все ж наливай и пей! Без розовых без цепей Наспишься в могиле темной!
Ипполит! Ипполит! Болит! Опаляет… В жару ланиты… Что за ужас жестокий скрыт В этом имени Ипполита!
Ты не мог смирить тоску свою, Победив наш смех, что ранит, жаля. Догорев, как свечи у рояля, Всех светлей проснулся ты в раю.
Рыцарь ангелоподобный – Долг! – Небесный часовой! Белый памятник надгробный На моей груди живой.
Офицер гуляет с саблей, А студент гуляет с книжкой. Служим каждому мальчишке: Наше дело – бабье, рабье.
Есть роза дивная: она Пред изумленною Киферой Цветет румяна и пышна, Благословенная Венерой.
Сам Черт изъявил мне милость! Пока я в полночный час На красные губы льстилась – Там красная кровь лилась.
Вкруг я Стурдзы хожу, Вкруг библического, Я на Стурдзу гляжу Монархического.
И все-таки настаиваю я, и все-таки настаивает разум: виновна ли змея в том, что она змея, иль дикобраз, рожденный дикобразом?
В нем пунша и войны кипит всегдашний жар, На Марсовых полях он грозный был воитель, Друзьям он верный друг, красавицам мучитель, И всюду он гусар.
«Двух станов не боец, а только гость случайный…» Двух станов не боец, а – если гость случайный – То гость – как в глотке кость, гость –
Брадатый староста Авдей С поклоном барыне своей Заместо красного яичка Поднес ученого скворца.
Кто спит по ночам? Никто не спит! Ребенок в люльке своей кричит, Старик над смертью своей сидит, Кто молод – с милою говорит,
С такою силой в подбородок руку Вцепив, что судорогой вьется рот, С такою силою поняв разлуку, Что, кажется, и смерть не разведет –
Как сатирой безымянной Лик зоила я пятнал, Признаюсь: на вызов бранный Возражений я не ждал.
Холоп венчанного солдата, Благодари свою судьбу: Ты стоишь лавров Герострата И смерти немца Коцебу.
Нет, не черкешенка она; Но в долы Грузии от века Такая дева не сошла С высот угрюмого Казбека.
Черная, как зрачок, как зрачок, сосущая Свет – люблю тебя, зоркая ночь. Голосу дай мне воспеть тебя, о праматерь
На этой земле я невольный жилец, Зато самовольно ее не оставлю! Единственный долг мой – прожить как боец И мир целовать огневыми устами.
Чу, пушки грянули! крылатых кораблей Покрылась облаком [станица боевая], Корабль вбежал в Неву – и вот среди зыбей Качаясь плавает, как [лебедь молодая].
Без Бога, без хлеба, без крова, – Со страстью! со звоном! со славой! – Ведет арестант чернобровый В Сибирь – молодую жену.
Что белеется на горе зеленой? Снег ли то, али лебеди белы? Был бы снег – он уже<?> бы растаял, Были б лебеди – они б улетели.
Мой друг, уже три дня Сижу я под арестом И не видался я Давно с моим Орестом.
Несчетный счет минувших дней неужто не оплачен? ...Мы были во сто крат бедней и во сто крат богаче.
Вот, Зина, вам совет: играйте, Из роз веселых заплетайте Себе торжественный венец — И впредь у нас не разрывайте
Внук Тредьяковского Клит гекзаметром песенки пишет, Противу ямба, хорея злобой ужасною дышет; Мера простая сия всё портит, по мнению Клита, Смысл затмевает стихов и жар охлаждает пиита.
Спаси Господи, дым! – Дым-то, Бог с ним! А главное – сырость! С тем же страхом, с каким Переезжают с квартиры:
Чудная картина! Грезы всюду льнут: Грезит кустик тмина, Грезит сонный пруд,
Прощай! Не думаю, чтоб снова Нас в жизни Бог соединил! Поверь, не хватит наших сил Для примирительного слова.
Темной ночью в тарантасе Едем с фонарем. «Ася, спишь?» Не спится Асе: Впереди паром!
Еще одной высокой, важной песни Внемли, о Феб, и смолкнувшую лиру В разрушенном святилище твоем Повешу я, да издает <она><?>,
Должно быть – за той рощей Деревня, где я жила, Должно быть – любовь проще И легче, чем я ждала.
Искательница приключений, Искатель подвигов – опять Нам волей роковых стечений Друг друга суждено узнать.
Счастлив ребенок! и в люльке просторно ему: но дай время Сделаться мужем, и тесен покажется мир.
С вербочкою светлошерстой – Светлошерстая сама – Меряю Господни версты И господские дома.
Розовый рот и бобровый ворот – Вот лицедеи любовной ночи. Третьим была – Любовь.
Презрев и голос<?> укоризны, И зовы сладос<тных> надежд, Иду в чужбине прах отчизны С дорожных отряхнуть одежд.
(Борису Мессереру) Когда жалела я Бориса, а он меня в больницу вёз,
Нынче я гость небесный В стране твоей. Я видела бессонницу леса И сон полей.
Дурная мать! – Моя дурная слава Растет и расцветает с каждым днем. То на пирушку заведет Лукавый, То первенца забуду за пером…
Ты вянешь и молчишь: печаль тебя снедает: На девственных устах улыбка замирает. Давно твоей иглой узоры и цветы Не оживлялися. Безмолвно любишь ты
Скажу, любезный мой приятель, Ты для меня такой смешной, Ты муз прилежный обожатель, Им даже жертвуешь собой!..
Это просто, как кровь и пот: Царь – народу, царю – народ. Это ясно, как тайна двух:
Скажи, для чего перед нами Ты в кудри вплетаешь цветы? Себя ли украсишь ты розой, Прелестной, минутной, как ты?
Три ночи я провел без сна — в тоске, В молитве, на коленах — степь и небо Мне были храмом, алтарем курган; И если б кости, скрытые под ним,
И кто-то, упав на карту, Не спит во сне. Повеяло Бонапартом В моей стране.
Колотёры-молотёры, Полотёры-полодёры, Кумашный стан, Бахромчатый штан.
Уж поздно… Конь усталый мой Храпит и просится домой… Холмы пологие кругом — Степные виды! За холмом
На этой странице представлен рейтинг стихотворений, основанный на автоматическом анализе данных из некоторых социальных сетей. В этом анализе учитываются многие параметры, такие как количество посещений этих ресурсов, отзывы читателей, упоминания стихотворений в социальных сетях и многое другое.