1101 Суриков И. З. Весна
Над землёю воздух дышит День от дня теплее; Стали утром зорьки ярче, На небе светлее.
Для поиска произведения воспользуйтесь поиском или используйте алфавитный указатель для выбора автора.
Над землёю воздух дышит День от дня теплее; Стали утром зорьки ярче, На небе светлее.
Ты, мерящий меня по дням, Со мною, жаркой и бездомной, По распаленным площадям – Шатался – под луной огромной?
Die Springburn hatte festgemacht Am Petersenkai. Kuttel Daddeldu jumpte an Land, Durch den Freihafen und die stille heilige Nacht
В теснине Кавказа я знаю скалу, Туда долететь лишь степному орлу, Но крест деревянный чернеет над ней, Гниет он и гнется от бурь и дождей.
Я люблю смотреть, как умирают дети. Вы прибоя смеха мглистый вал заметили за тоски хоботом? А я —
Чертог сиял. Гремели хором Певцы при звуке флейт и лир. Царица голосом и взором Свой пышный оживляла пир;
С фонарем обшарьте Весь подлунный свет! Той страны на карте – Нет, в пространстве – нет.
Когда садится алый день За синий край земли, Когда туман встает и тень Скрывает всё вдали,
Снова стрелки обежали целый круг: Для кого-то много счастья позади. Подымается с мольбою сколько рук! Сколько писем прижимается к груди!
Ах, давно ли гулял я с тобой! Так отрадно шумели леса! И глядел я с любовью немой Всё в твои голубые глаза.
Я видал иногда, как ночная звезда В зеркальном заливе блестит; Как трепещет в струях, и серебряный прах От нее рассыпаясь бежит.
Пунш и полночь. Пунш – и Пушкин, Пунш – и пенковая трубка Пышущая. Пунш – и лепет Бальных башмачков по хриплым
Льва показываю я, посмотрите нате — он теперь не царь зверья, просто председатель.
Мечты, мечты, Где ваша сладость? Где ты, где ты, Ночная радость?
Зима мне рыхлою стеною К воротам заградила путь; Пока тропинки пред собою Не протопчу я как-нибудь,
Aeternum vale! Сброшен крест! Иду искать под новым бредом И новых бездн и новых звезд, От поражения – к победам!
Зачем я ею [очарован]? Зачем расстаться должен с ней? Когда б я не был избалован Цыганской жизнию моей.
Der Eichwald brauset, Die Wolken ziehn, Das Mägdlein sitzet An Ufers Grün,
Уронили мишку на пол, Оторвали мишке лапу. Все равно его не брошу — Потому что он хороший.
Ешь ананасы, рябчиков жуй, день твой последний приходит, буржуй.
Когда в объятия мои Твой стройный стан я заключаю, И речи нежные любви Тебе с восторгом расточаю,
Не штык – так клык, так сугроб, так шквал, – В Бессмертье что час – то поезд! Пришла и знала одно: вокзал. Раскладываться не стоит.
Два чувства дивно близки нам — В них обретает сердце пищу — Любовь к родному пепелищу, Любовь к отеческим гробам.
Волны катятся одна за другою С плеском и шумом глухим; Люди проходят ничтожной толпою Также один за другим.
Измученный тоскою и недугом И угасая в полном цвете лет, Проститься я с тобой желал как с другом, Но хладен был прощальный твой привет;
Здравствуй, Вульф, приятель мой! Приезжай сюда зимой, Да Языкова поэта Затащи ко мне с собой
Я – Эва, и страсти мои велики: Вся жизнь моя страстная дрожь! Глаза у меня огоньки-угольки, А волосы спелая рожь,
Я узнаю тебя, время унылое: Эти короткие, бледные дни, Долгие ночи, дождливые, темные, И разрушенье - куда ни взгляни.
Итак я счастлив был, итак я наслаждался, Отрадой тихою, восторгом упивался… И где веселья быстрый день? Промчался лётом сновиденья,
(Посвящается неизвестному другу, приславшему мне стихотворение «Не может быть»)
Меня терзает злой недуг, Я вся во власти яда жизни, И стыдно мне моих подруг В моей сверкающей отчизне.
На заре – наимедленнейшая кровь, На заре – наиявственнейшая тишь. Дух от плоти косной берет развод, Птица клетке костной дает развод.
Мечты, мечты, Где ваша сладость? Где ты, где ты, Ночная радость?
Поэт в России — больше, чем поэт. В ней суждено поэтами рождаться лишь тем, в ком бродит гордый дух гражданства, кому уюта нет, покоя нет.
Раскрыл я с тихим шорохом глаза страниц… И потянуло
Месяц высокий над городом лег, Грезили старые зданья… Голос ваш был безучастно-далек: – «Хочется спать. До свиданья».
Закинув голову и опустив глаза, Пред ликом Господа и всех святых – стою. Сегодня праздник мой, сегодня – Суд.
Мы встретились случайно, на углу. Я быстро шел — и вдруг как свет зарницы Вечернюю прорезал полумглу Сквозь черные лучистые ресницы.
Позволь душе моей открыться пред тобою И в дружбе сладостной отраду почерпнуть. Скучая жизнию, томимый суетою, [Я жажду] близ тебя, друг нежный, отдохнуть…
Так уж устроено у людей, Хотите вы этого, не хотите ли, Но только родители любят детей Чуть больше, чем дети своих родителей.
Мой друг, забыты мной следы минувших лет И младости моей мятежное теченье. Не спрашивай меня о том, чего уж нет, Что было мне дано в печаль и в наслажденье,
Когда по синеве морей Зефир скользит и тихо веет В ветрила гордых кораблей И челны на волнах лелеет;
Ах, дверь не запирала я, Не зажигала свеч, Не знаешь, как, усталая, Я не решалась лечь.
Я виноват перед тобою, Цены услуг твоих не знал. Слезами горькими, тоскою Я о прощенье умолял,
Вчера за чашей пуншевою С гусаром я сидел, И молча с мрачною душою На дальний путь глядел.
Твои знамена – не мои! Врозь наши головы. Не изменить в тисках Змеи Мне Духу – Голубю.
Ждать тебя, быть с тобой Мне всегда хочется. Говорят, что любовь Первая кончится,
Для берегов отчизны дальной Ты покидала край чужой; В час незабвенный, в час печальный Я долго плакал пред тобой.
Как правая и левая рука, Твоя душа моей душе близка. Мы смежены, блаженно и тепло,
Тридцать братьев и сестер 1
На этой странице представлен рейтинг стихотворений, основанный на автоматическом анализе данных из некоторых социальных сетей. В этом анализе учитываются многие параметры, такие как количество посещений этих ресурсов, отзывы читателей, упоминания стихотворений в социальных сетях и многое другое.