251 Цветаева М. И. И вот исчез, в черную ночь исчез…
И вот исчез, в черную ночь исчез, – Как некогда Иосиф, плащ свой бросив. Гляжу на плащ – черного блеска плащ, Земля <горит>, а сердце – смерти просит.
Откройте для себя религиозные стихотворения, наполненные молитвой, обращением к Богу, размышлениями о духовной практике и о божественном. Эти произведения отражают многообразие религиозного опыта, предлагая глубокие размышления о смысле жизни, моральных ценностях и связи с высшими силами.
Всего произведений в базе на эту тему: 339
И вот исчез, в черную ночь исчез, – Как некогда Иосиф, плащ свой бросив. Гляжу на плащ – черного блеска плащ, Земля <горит>, а сердце – смерти просит.
И все́ вы идете в сестры, И больше не влюблены. Я в шелковой шали пестрой Восход стерегу луны.
И поплыл себе – Моисей в корзине! – Через белый свет. Кто же думает о каком-то сыне В восемнадцать лет!
И сказал Господь: – Молодая плоть, Встань!
Среди поля у дороги Стародавний крест стоит, А на нем Христос распятый Тоже с давних лет висит.
Только живите! – Я уронила руки, Я уронила на руки жаркий лоб. Так молодая Буря слушает Бога Где-нибудь в поле, в какой-нибудь темный час.
Запах пшеничного злака, Ветер, туман и кусты… Буду отчаянно плакать – Я, и подумаешь – ты,
Люди спят и видят сны. Стынет водная пустыня. Все у Господа – сыны, Человеку надо – сына.
Встречались ли в поцелуе Их жалобные уста? Иоанна кудри, как струи Спадают на грудь Христа.
Кто с плачем хлеба не вкушал, Кто, плачем проводив светило, Его слезами не встречал, Тот вас не знал, небесные силы!
Каждый день все кажется мне: суббота! Зазвонят колокола, ты войдешь. Богородица из золотого киота Улыбнется, как ты хорош.
Канун Благовещенья. Собор Благовещенский Прекрасно светится. Над главным куполом,
Да будет день! – и тусклый день туманный Как саван пал над мертвою водой. Взглянув на мир с полуулыбкой странной: – Да будет ночь! – тогда сказал другой.
И призвал тогда Князь света – Князя тьмы, И держал он Князю тьмы – такую речь: – Оба княжим мы с тобою. День и ночь Поделили поровну с тобой.
Воды не перетеплил В чану, зазнобил – как надобно – Тот поп, что меня крестил. В ковше плоскодонном свадебном
Едва лишь сел я вином упиться, Вином упиться – друзьям на здравье, Друзьям на здравье, врагам на гибель – Над ровным полем взвилися птицы,
Масти, плоченные втрое Стоимости, страсти пот, Слезы, волосы, – сплошное Исструение, а тот
Много храмов разрушил, А этот – ценней всего. Упокой, Господи, душу усопшего врага твоего.
– Мир окончится потопом. – Мир окончится пожаром; Так вода с огнем, так дочерь С матерью схватились в полночь.
Много тобой пройдено Русских дорог глухих. Ныне же вся родина Причащается тайн твоих.
Московский герб: герой пронзает гада. Дракон в крови. Герой в луче. – Так надо. Во имя Бога и души живой
Сказавший всем страстям: прости – Прости и ты. Обиды наглоталась всласть. Как хлещущий библейский стих,
Да, вздохов обо мне – край непочатый! А может быть – мне легче быть проклятой! А может быть – цыганские заплаты – Смиренные – мои
Напрасно глазом – как гвоздем, Пронизываю чернозем: В сознании – верней гвоздя: Здесь нет тебя – и нет тебя.
Оползающая глыба – Из последних сил спасибо – Рвущееся – умолчу – Дуба юному плечу.
Без рук не обнять! Сгинь, выспренных душ Небыль! Не вижу – и гладь,
Никому не отмстила и не отмщу – Одному не простила и не прощу С дня как очи раскрыла – по гроб дубов Ничего не спустила – и видит Бог
О первое солнце над первым лбом! И эти – на солнце прямо – Дымящие – черным двойным жерлом – Большие глаза Адама.
Дно – оврага. Ночь – корягой Шарящая. Встряски хвой.
2 Вот он, грузов наспинных Бич, мечтателей меч!
Под ивой хата приткнулась криво. В той хате бабка варила пиво. Входили парни в лохматых шапках,
Оперением зим Овевающий шаг наш валок – Херувим Марий годовалых!
Орел и архангел! Господень гром! Не храм семиглавый, не царский дом Да будет тебе гнездом.
Осень. Деревья в аллее – как воины. Каждое дерево пахнет по-своему. Войско Господне.
Осторожный троекратный стук. Нежный недруг, ненадежный друг, – Не обманешь! То не странник путь Свой кончает. – Так стучатся в грудь –
Огнепоклонник! Красная масть! Завороженный и ворожащий! Как годовалый – в красную пасть Льва, в пурпуровую кипь, в чащу –
Простоволосая Агарь – сижу, В широкоокую печаль – гляжу. В печное зарево раскрыв глаза,
Виноградины тщетно в садах ржавели, И наложница, тщетно прождав, уснула. Палестинские жилы! – Смолы тяже́ле Протекает в вас древняя грусть Саула.
В час прибоя Голубое Море станет серым.
Песня поется, как милый любится: Радостно! – Всею грудью! Что из того, что она забудется – Богу пою, не людям!
Плоти – плоть, духу – дух, Плоти – хлеб, духу – весть, Плоти – червь, духу – вздох, Семь венцов, семь небес.
Под рокот гражданских бурь, В лихую годину, Даю тебе имя – мир, В наследье – лазурь.
Спит, муки твоея – веселье, Спит, сердца выстраданный рай. Над Иверскою колыбелью – Блаженная! – помедлить дай.
В своих младенческих слезах – Что в ризе ценной, Благословенна ты в женах! – Благословенна!
Огромного воскрылья взмах, Хлещущий дых: – Благословенна ты в женах, В женах, в живых.
Чем заслужить тебе и чем воздать – Присноблаженная! – Младенца Мать! Над стеклянеющею поволокой
Поскорее бы с тобою разделаться, Юность – молодость, – эка невидаль! Все: отселева – и доселева Зачеркнуть бы крест на крест – наотмашь!
Поступью сановнически-гордой Прохожу сквозь строй простонародья. На груди – ценою в три угодья – Господом пожалованный орден.
Есть в мире лишние, добавочные, Не вписанные в окоём. (Нечислящимся в ваших справочниках, Им свалочная яма – дом).
Час, когда вверху цари И дары друг к другу едут. (Час, когда иду с горы): Горы начинают ведать.
Откройте для себя религиозные стихотворения, наполненные молитвой, обращением к Богу, размышлениями о духовной практике и о божественном. Эти произведения отражают многообразие религиозного опыта, предлагая глубокие размышления о смысле жизни, моральных ценностях и связи с высшими силами.