201 Лермонтов М. Ю. Тамара
В глубокой теснине Дарьяла, Где роется Терек во мгле, Старинная башня стояла, Чернея на черной скале.
В глубокой теснине Дарьяла, Где роется Терек во мгле, Старинная башня стояла, Чернея на черной скале.
Из-под таинственной холодной полумаски Звучал мне голос твой отрадный, как мечта, Светили мне твои пленительные глазки И улыбалися лукавые уста.
Осыпал лес свои вершины, Сад обнажил свое чело, Дохнул сентябрь, и георгины Дыханьем ночи обожгло.
Сосед соседа звал откушать; Но умысел другой тут был: Хозяин музыку любил И заманил к себе соседа певчих слушать.
Эти бедные селенья, Эта скудная природа — Край родной долготерпенья, Край ты Русского народа!
Оратор римский говорил Средь бурь гражданских и тревоги: «Я поздно встал — и на дороге Застигнут ночью Рима был!»
Часов однообразный бой, Томительная ночи повесть! Язык для всех равно чужой И внятный каждому, как совесть!
На мир таинственный духов, Над этой бездной безымянной, Покров наброшен златотканый Высокой волею богов.
Любовь, любовь — гласит преданье — Союз души с душой родной, Их съединенье, сочетанье, И роковое их слиянье,
От жизни той, что бушевала здесь, От крови той, что здесь рекой лилась, Что уцелело, что дошло до нас? Два-три кургана, видимых поднесь...
Нам не дано предугадать, Как слово наше отзовется, — И нам сочувствие дается, Как нам дается благодать…
Ярко солнце светит, В воздухе тепло, И, куда ни взглянешь, Всё кругом светло.
В последний раз, в сени уединенья, Моим стихам внимает наш пенат. Лицейской жизни милый брат, Делю с тобой последние мгновенья.
В последний раз твой образ милый Дерзаю мысленно ласкать, Будить мечту сердечной силой И с негой робкой и унылой
«Ой, полна, полна коробушка, Есть и ситцы и парча. Пожалей, моя зазнобушка, Молодецкого плеча!
Летний вечер тих и ясен; Посмотри, как дремлют ивы; Запад неба бледно-красен, И реки блестят извивы.
— Скучно? скучно!.. Ямщик удалой, Разгони чем-нибудь мою скуку! Песню, что ли, приятель, запой Про рекрутский набор и разлуку;
Я стоял на вершине пологого холма; передо мною — то золотым, то посеребренным морем — раскинулась и пестрела спелая рожь. Но не бегало зыби по этому морю; не струился душный воздух: назревала гроза великая.
Пора, мой друг, пора! [покоя] сердце просит — Летят за днями дни, и каждый час уносит Частичку бытия, а мы с тобой вдвоём Предполагаем жить, и глядь — как раз — умрём.
Лениво дышит полдень мглистый; Лениво катится река; И в тверди пламенной и чистой Лениво тают облака.
На небе месяц – и ночная Еще не тронулася тень, Царит себе, не сознавая, Что вот уж встрепенулся день, –
Печальная берёза У моего окна, И прихотью мороза Разубрана она.
Задрожали листы, облетая, Тучи неба закрыли красу, С поля буря, ворвавшися, злая Рвет и мечет и воет в лесу.
Снежок порхает, кружится, На улице бело. И превратились лужицы В холодное стекло.
На тихих берегах Москвы Церквей, венчанные крестами, Сияют ветхие главы Над монастырскими стенами.
Ревет ли зверь в лесу глухом, Трубит ли рог, гремит ли гром, Поет ли дева за холмом — На всякий звук
Всё в ней гармония, всё диво, Всё выше мира и страстей; Она покоится стыдливо В красе торжественной своей;
Вдали от солнца и природы, Вдали от света и искусства, Вдали от жизни и любви Мелькнут твои младые годы,
Сияет солнце, воды блещут, На всем улыбка, жизнь во всем, Деревья радостно трепещут, Купаясь в небе голубом.
Весна, весна, пора любви, Как тяжко мне твое явленье, Какое томное волненье В моей душе, в моей крови…
Была пора: наш праздник молодой Сиял, шумел и розами венчался, И с песнями бокалов звон мешался, И тесною сидели мы толпой.
Плачь, горько плачь! Их не напишешь вновь, Хоть написать, смеясь, ты обещала... Они навек погибли, как любовь, Которая их сердцу диктовала.
Навозну кучу разрывая, Петух нашел Жемчужное зерно И говорит: «Куда оно? Какая вещь пустая!
Смотри, как роща зеленеет, Палящим солнцем облита — А в ней какою негой веет От каждой ветки и листа!
Лист зеленеет молодой — Смотри, как листьем молодым Стоят обвеяны березы, Воздушной зеленью сквозной,
Гроза прошла — еще курясь, лежал Высокий дуб, перунами сраженный, И сизый дым с ветвей его бежал По зелени, грозою освеженной.
Они любили друг друга так долго и нежно, С тоской глубокой и стастью безумно-мятежной! Но, как враги, избегали признанья и встречи, И были пусты и хладны их краткие речи.
Она мила — скажу меж нами — Придворных витязей гроза, И можно с южными звездами Сравнить, особенно стихами,
Теперь тебе не до стихов, О слово русское, родное! Созрела жатва, жнец готов, Настало время неземное…
Прости! Не помни дней паденья, Тоски, унынья, озлобленья,— Не помни бурь, не помни слез, Не помни ревности угроз!
Какая грусть! Конец аллеи Опять с утра исчез в пыли, Опять серебряные змеи Через сугробы поползли.
В простосердечии невежды Короче знать вас я желал, Но эти сладкие надежды Теперь я вовсе потерял.
И целомудренно и смело, До чресл сияя наготой, Цветет божественное тело Неувядающей красой.
Они горят!.. Их не напишешь вновь, Хоть написать, смеясь, ты обещала… Уж не горит ли с ними и любовь, Которая их сердцу диктовала?
Ночной порой в пустыне городской Есть час один, проникнутый тоской, Когда на целый город ночь сошла, И всюду водворилась мгла,
Два мира властвуют от века, Два равноправных бытия: Один объемлет человека, Другой — душа и мысль моя.
Откройте для себя шедевры поэзии Золотого века, эпохи, когда поэтическое искусство достигло своего расцвета. Наслаждайтесь классическими произведениями великих поэтов того времени.
Этот сайт создаётся с любовью и вдохновением, без рекламных баннеров и внешнего финансирования. Ваше пожертвование поможет покрыть расходы на хостинг, техническую поддержку и дальнейшее развитие проекта.
Спасибо за вашу поддержку!