351 Цветаева М. И. Н. Н. В. — 11. Когда отталкивают в грудь…
Когда отталкивают в грудь, Ты на ноги надейся – встанут! Стучись опять к кому-нибудь, Чтоб снова вечер был обманут.
Стихотворения о взаимоотношениях, любви, дружбе и семье. Исследуйте поэзию, раскрывающую все аспекты человеческих связей, от романтической любви до глубоких дружеских уз.
Всего произведений в базе на эту тему: 412
Когда отталкивают в грудь, Ты на ноги надейся – встанут! Стучись опять к кому-нибудь, Чтоб снова вечер был обманут.
Сказавший всем страстям: прости – Прости и ты. Обиды наглоталась всласть. Как хлещущий библейский стих,
«Я не хочу – не могу – и не умею Вас обидеть…» Так из дому, гонимая тоской, – Тобой! – всей женской памятью, всей жаждой,
Ты этого хотел. – Так. – Аллилуйя. Я руку, бьющую меня, целую. В грудь оттолкнувшую – к груди тяну,
На крыльцо выхожу – слушаю, На свинце ворожу – плачу. Ночи душные, Скушные.
– «Иду на несколько минут…» В работе (хаосом зовут Бездельники) оставив стол, Отставив стул – куда ушел?
Пляшут зайцы на лужайке, Пляшут мошки на лозе. Хочешь разума в хозяйстве – Не женись на егозе!
Не гони мою память! Лазурны края, Где встречалось мечтание наше. Будь правдивым: не скоро с такою, как я, Вновь прильнешь ты к серебряной чаше.
Не колесо громовое – Взглядами перекинулись двое. Не Вавилон обрушен –
К утешениям друга-рояля Ты ушла от излюбленных книг. Чей-то шепот в напевах возник, Беспокоя тебя и печаля.
О первое солнце над первым лбом! И эти – на солнце прямо – Дымящие – черным двойным жерлом – Большие глаза Адама.
Дно – оврага. Ночь – корягой Шарящая. Встряски хвой.
Никогда не узнаешь, что́ жгу, что́ трачу – Сердец перебой – На груди твоей нежной, пустой, горячей, Гордец дорогой.
В светлом платьице, давно-знакомом, Улыбнулась я себе из тьмы. Старый сад шумит за старым домом… Почему не маленькие мы?
Опустивши забрало, Со всем – в борьбе, У меня уже – мало Улыбок – себе…
Сестрам Тургеневым У них глаза одни и те же И те же голоса.
Гамлетом – перетянутым – натуго, В нимбе разуверенья и знания, Бледный – до последнего атома… (Год тысяча который – издания?)
День августовский тихо таял В вечерней золотой пыли. Неслись звенящие трамваи, И люди шли.
Сказать: верна, Прибавить: очень, А завтра: ты мне не танцор, – Нет, чем таким цвести цветочком, –
И что тому костер остылый, Кому разлука – ремесло! Одной волною накатило, Другой волною унесло.
Vitam impendere vero.[*] Мир утомленный вздохнул от смятений, Розовый вечер струит забытье…
В час, когда мой милый брат Миновал последний вяз (Взмахов, выстроенных в ряд), Были слезы – больше глаз.
– Прощай! – Как плещет через край Сей звук: прощай! Как, всполохнувшись, губы сушит! – Весь свод небесный потрясен!
Смуглой оливой Скрой изголовье. Боги ревнивы К смертной любови.
Чем окончился этот случай, Не узнать ни любви, ни дружбе. С каждым днем отвечаешь глуше, С каждым днем пропадаешь глубже.
Есть такие голоса, Что смолкаешь, им не вторя, Что предвидишь чудеса. Есть огромные глаза
Как водоросли Ваши члены, Как ветви мальмэзонских ив… Так Вы лежали в брызгах пены, Рассеянно остановив
«Car tout n’est que rêve, ò ma soeur!» [*] Им ночью те же страны снились, Их тайно мучил тот же смех,
– Сколько у тебя дружочков? Целый двор, пожалуй? – После кройки лоскуточков, Прости, не считала.
Quasi una fantasia. [*] Нежные ласки тебе уготованы Добрых сестричек.
Божественно и детски-гол Лоб – сквозь тропическую темень. В глазах, упорствующих в пол, Застенчивость хороших се́мей.
Вся его наука – Мощь. Светло́ – гляжу: Пушкинскую руку Жму, а не лижу.
Кто покинут – пусть поет! Сердце – пой! Нынче мой – румяный рот, Завтра – твой.
Ландыш, ландыш белоснежный, Розан аленький! Каждый говорил ей нежно: «Моя маленькая!»
На коленях у всех посидела И у всех на груди полежала. Все до страсти она обожала И такими глазами глядела,
Пел в лесочке птенчик, Под окном – шарманщик: – Обманщик, изменщик, Изменщик, обманщик!
От лихой любовной думки Как уеду по чугунке – Распыхтится паровоз,
– Ты расскажи нам про весну! – Старухе внуки говорят. Но, головою покачав, Старуха отвечала так:
Маленькая сигарера! Смех и танец всей Севильи! Что тебе в том длинном, длинном Чужестранце длинноногом?
Твои руки черны от загару, Твои ногти светлее стекла… – Сигарера! Скрути мне сигару, Чтобы дымом любовь изошла.
Ледяная тиара гор – Только бренному лику – рамка. Я сегодня плющу – пробор Провела на граните замка.
Обнимаю тебя кругозором Гор, гранитной короною скал. (Занимаю тебя разговором – Чтобы легче дышал, крепче спал.)
Могла бы – взяла бы В утробу пещеры: В пещеру дракона, В трущобу пантеры.
На льдине – Любимый, На мине – Любимый,
Скороговоркой – ручья водой Бьющей: – Любимый! больной! родной! Речитативом – тоски протяжней:
Наконец-то встретила Надобного – мне: У кого-то смертная Надоба – во мне.
Возле любови – Темные смуты: Ровно бы лютню Кто ненароком
Широкое ложе для всех моих рек – Чужой человек. Прохожий, в которого руки – как в снег Всей жаркостью век
В ворко-клекочущий зоркий круг – Голуби встреч и орлы разлук. Ветвь или меч
Счастие или грусть – Ничего не знать наизусть, В пышной тальме катать бобровой, Сердце Пушкина теребить в руках,
Стихотворения о взаимоотношениях, любви, дружбе и семье. Исследуйте поэзию, раскрывающую все аспекты человеческих связей, от романтической любви до глубоких дружеских уз.