201 Цветаева М. И. Ici — Haut — 2. Ветхозаветная тишина…
Ветхозаветная тишина, Сирой полыни крестик. Похоронили поэта на Самом высоком месте.
Откройте для себя религиозные стихотворения, наполненные молитвой, обращением к Богу, размышлениями о духовной практике и о божественном. Эти произведения отражают многообразие религиозного опыта, предлагая глубокие размышления о смысле жизни, моральных ценностях и связи с высшими силами.
Всего произведений в базе на эту тему: 339
Ветхозаветная тишина, Сирой полыни крестик. Похоронили поэта на Самом высоком месте.
Айме́к-гуару́зим – долина роз. Еврейка – испанский гранд. И ты, семилетний, очами врос В истрепанный фолиант.
Есть у тебя еще отец и мать, А все же ты – Христова сирота. Ты родилась в водовороте войн, –
И бродим с тобой по церквам Великим – и малым, приходским. И бродим с тобой по домам Убогим – и знатным, господским.
Имя ребенка – Лев, Матери – Анна. В имени его – гнев, В материнском – тишь.
Когда малюткою была – Шальной девчонкой полуголой – Не липла – Господу хвала! – Я к материнскому подолу.
Бел, как мука, которую мелет, Черен, как грязь, которую чистит, Будет от Бога похвальный лист Мельнику и трубочисту.
Под горем не горбясь, Под камнем – крылатой – – Орлом! – уцелев,
Нищих и горлиц Сирый распев. То не твои ли Ризы простерлись
О, его не привяжете К вашим знакам и тяжестям! Он в малейшую скважинку, Как стройнейший гимнаст…
Бог! – Я живу! – Бог! – Значит ты не умер! Бог, мы союзники с тобой! Но ты старик угрюмый, А я – герольд с трубой.
Бог, внемли рабе послушной! Цельный век мне было душно От той кровушки-крови.
Два ангела, два белых брата, На белых вспененных конях! Горят серебряные латы На всех моих грядущих днях.
Бури-вьюги, вихри-ветры вас взлелеяли, А останетесь вы в песне – белы-лебеди! Знамя, шитое крестами, в саван выцвело.
Был Вечный Жид за то наказан, Что Бога прогневил отказом. Судя по нашей общей каре – Творцу кто отказал – и тварям
Был мне подан с высоких небес Меч серебряный – воинский крест. Был мне с неба пасхальный тропарь:
(Старинная быль) 1
Не с серебром пришла, Не с янтарем пришла, – Я не царем пришла, Я пастухом пришла.
Три царя, Три ларя С ценными дарами.
Во имя Отца и Сына и Святого Духа – Отпускаю ныне Дорогого друга Из прекрасной пустыни – в мир.
Вот: слышится – а слов не слышу, Вот: близится – и тьмится вдруг… Но знаю, с поля – или свыше – Тот звук – из сердца ли тот звук…
Ты пишешь перстом на песке, А я подошла и читаю. Уже седина на виске. Моя голова – золотая.
Ты пишешь перстом на песке, А я твоя горлинка, Равви! Я первенец твой на листке Твоих поминаний и здравий.
Не любовницей – любимицей Я пришла на землю нежную. От рыданий не подымется Грудь мальчишая моя.
Голос – сладкий для слуха, Только взглянешь – светло. Мне что? – Я старуха, Мое время прошло.
Ресницы, ресницы, Склоненные ниц. Стыдливостию ресниц Затменные – солнца в венце стрел!
О тяжесть удачи! Обида Победы! Георгий, ты плачешь, Ты красною девой
Синие версты И зарева горние! Победоносного Славьте – Георгия!
Из облаков кивающие перья. Как передать твое высокомерье, – Георгий! – Ставленник небесных сил!
С архангельской высоты седла Евангельские творить дела. Река сгорает, верста смугла. – О даль! Даль! Даль!
А девы – не надо. По вольному хладу, По синему следу Один я поеду.
О всеми ветрами Колеблемый лотос! Георгия – робость, Георгия – кротость…
Не лавром, а терном На царство венчанный, В седле – а крылатый!
Странноприимница высоких душ, . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Тебя пою – пергаментная сушь Высокодышащей земли Орфея.
Села я на подоконник, ноги свесив. Он тогда спросил тихонечко: Кто здесь? – Это я пришла. – Зачем? – Сама не знаю. – Время позднее, дитя, а ты не спишь.
Наездницы, развалины, псалмы, И вереском поросшие холмы, И наши кони смирные бок о бок, И подбородка львиная черта,
В полнолунье кони фыркали, К девушкам ходил цыган. В полнолунье в красной кирке Сам собою заиграл орган.
Двух – жарче меха! рук – жарче пуха! Круг – вкруг головы. Но и под мехом – неги, под пухом Гаги – дрогнете вы!
Дело Царского Сына – Быть великим и добрым. . . . . . . . . . . . . . . . Чтить голодные ребра,
День идет. Гасит огни. Где-то взревел за рекою гудок фабричный. Первый
Други! Братственный сонм! Вы, чьим взмахом сметен След обиды земной. Лес! – Элизиум мой!
Беглецы? – Вестовые? Отзовись, коль живые! Чернецы верховые, В чащах Бога узрев?
Не краской, не кистью! Свет – царство его, ибо сед. Ложь – красные листья: Здесь свет, попирающий цвет.
Та, что без виде́ния спала – Вздрогнула и встала. В строгой постепенности псалма, Зрительною ска́лой –
Кто-то едет – к смертной победе У деревьев – жесты трагедий. Иудеи – жертвенный танец! У деревьев – трепеты таинств.
Доблесть и девственность! – Сей союз Древен и дивен, как Смерть и Слава. Красною кровью своей клянусь И головою своей кудрявой –
1 Мимо иди! Это великая милость.
Так бессеребренно – так бескорыстно, Как отрок – нежен и как воздух синь, Приветствую тебя ныне и присно Во веки веков. – Аминь. –
Живу – не трогаю. Горы не срыть. Спроси безногого, Ответит: жить.
Книгу вечности на людских устах Не вотще листав – У последней, последней из всех застав, Где начало трав
Откройте для себя религиозные стихотворения, наполненные молитвой, обращением к Богу, размышлениями о духовной практике и о божественном. Эти произведения отражают многообразие религиозного опыта, предлагая глубокие размышления о смысле жизни, моральных ценностях и связи с высшими силами.