51 Пушкин А. С. Выздоровление
Тебя ль я видел, милый друг? Или неверное то было сновиденье, Мечтанье смутное, и пламенный недуг Обманом волновал мое воображенье?
Исследуйте нашу коллекцию стихотворений о мистике, которые погружают в мир тайн, загадок и сверхъестественного. Эти произведения исследуют неизведанные глубины человеческого сознания и необъяснимые явления, приглашая читателя на встречу с неизведанным.
Всего произведений в базе на эту тему: 180
Тебя ль я видел, милый друг? Или неверное то было сновиденье, Мечтанье смутное, и пламенный недуг Обманом волновал мое воображенье?
Еще шумел веселый день, Толпами улица блистала, И облаков вечерних тень По светлым кровлям пролетала.
Часть I I
Плещут волны Флегетона, Своды тартара дрожат, Кони бледного Плутона Быстро к нимфам Пелиона
Ангел бледный, синеглазый, Ты идёшь во мгле аллеи. Звёзд вечерние алмазы Над тобой горят светлее.
Он приблизился, крылатый, И сомкнулись веки над сияньем глаз. Пламенная – умерла ты В самый тусклый час.
Наперсница волшебной старины, Друг вымыслов игривых и печальных, Тебя я знал во дни моей весны, Во дни утех и снов первоначальных.
Максу Волошину Нет возможности, хоть брось! Что ни буква – клякса,
Сидел рыбак веселый На берегу реки; И перед ним по ветру Качались тростники.
Свеча горит! дрожащею рукою Я окончал заветные черты, Болезнь и парка мчались надо мною, И много в грудь теснилося — и ты
Как счастлив я, когда могу покинуть Докучный шум столицы и двора И убежать в пустынные дубровы, На берега сих молчаливых вод.
Коли милым назову – не соскучишься! Богородицей – слыву – Троеручицей: Одной – крепости крушу, друга – тамотка, Третьей по морю пишу – рыбам грамотку.
Да, я моряк! искатель островов, Скиталец дерзкий в неоглядном море. Я жажду новых стран, иных цветов, Наречий странных, чуждых плоскогорий.
Чтобы помнил не часочек, не годок – Подарю тебе, дружочек, гребешок. Чтобы помнили подружек мил-дружки –
«Плывите!» молвила Весна. Ушла земля, сверкнула пена, Диван-корабль в озерах сна Помчал нас к сказке Андерсена.
Явился он на стройном бале В блестяще сомкнутом кругу. Огни зловещие мигали, И взор описывал дугу.
Ты меня никогда не прогонишь: Не отталкивают весну! Ты меня и перстом не тронешь: Слишком нежно пою ко сну!
Всем красны боярские конюшни: Чистотой, прислугой и конями; Всем довольны добрые кони: Кормом, стойлами и надзором.
Развела тебе в стакане Горстку жженых волос. Чтоб не елось, чтоб не пелось, Не пилось, не спалось.
Среди зеленых воля, лобзающих Тавриду, На утренней заре я видел Нереиду. Сокрытый меж дерев, едва я смел дохнуть: Над ясной влагою – полубогиня грудь
Когда друг другу лжем, (Ночь, прикрываясь днем) Когда друг друга ловим, (Суть, прикрываясь словом)
I. И дале мы пошли – и страх обнял меня. Бесенок, под себя поджав свое копыто,
Берегись! берегись! над Бургосским путем Сидит один черной монах; Он бормочет молитву во мраке ночном, Панихиду о прошлых годах.
Покамест день не встал С его страстями стравленными, Из сырости и шпал Россию восстанавливаю.
Непонятный учебник, Чуть умолкли шаги, я на стул уронила скорей. Вдруг я вижу: стоит у дверей И не знает, войти ли и хитро мигает волшебник.
Пожирающий огонь – мой конь! Он копытами не бьет, не ржет. Где мой конь дохнул – родник не бьет, Где мой конь махнул – трава не растет.
И другу на́ руку легло Крылатки тонкое крыло. Что я поистине крылата, Ты понял, спутник по беде!
Ночью над кофейной гущей Плачет, глядя на Восток. Рот невинен и распущен, Как чудовищный цветок.
(Отрывок из поэмы) Часто, часто я беседовал С болтуном страны Эллинския
Как по синей по степи Да из звездного ковша Да на лоб тебе да… – Спи, Синь подушками глуша.
Ночь – преступница и монашка. Ночь проходит, потупив взгляд. Дышит – часто и дышит – тяжко. Ночь не любит, когда глядят.
Она покоится на вышитых подушках, Слегка взволнована мигающим лучом. О чем загрезила? Задумалась о чем? О новых платьях ли? О новых ли игрушках?
Речка, кругом широкие долины, курган, на берегу издохший конь лежит близ кургана, и вороны летают над ним. Всё дико. Азраил (сидит на кургане)
У беса праздник. Скачет представляться Чертей и душ усопших мелкой сброд, Кухмейстеры за кушаньем трудятся, Прозябнувши, придворной в зале ждет.
(На картину «Au Crépouscule» Paul Chabas [*] в Люксембургском музее) Клане Макаренко Сумерки. Медленно в воду вошла
Ночного гостя не застанешь… Спи и проспи навек В испытаннейшем из пристанищ Сей невозможный свет.
Час обнажающихся верховий, Час, когда в души глядишь – как в очи. Это – разверстые шлюзы крови! Это – разверстые шлюзы ночи!
Посвящается А. М. В. Тебе — тебе мой дар смиренный,
В раю, за грустным Ахероном, Зевая в рощице густой, Творец, любимый Алоллоном, Увидеть вздумал мир земной.
Нежный призрак, Рыцарь без укоризны, Кем ты призван В мою молодую жизнь?
Бессонница! Друг мой! Опять твою руку С протянутым кубком Встречаю в беззвучно –
Из пещеры – вздох за вздохом, Сотни вздохов, сонмы вздохов, Фиолетовых на красном.
Два солнца стынут – о Господи, пощади! – Одно – на небе, другое – в моей груди. Как эти солнца – прощу ли себе сама? –
На́ смех и на́ зло: Здравому смыслу, Ясному солнцу, Белому снегу –
1 Умчался век эпических поэм, И повести в стихах пришли в упадок;
Полюбил королевич Яныш Молодую красавицу Елицу, Любит он ее два красные лета, В третье лето вздумал он жениться
Гибель от женщины. Вот знак На ладони твоей, юноша. Долу глаза! Молись! Берегись! Враг Бдит в полуночи.
Полнолунье и мех медвежий, И бубенчиков легкий пляс… Легкомысленнейший час! – Мне же Глубочайший час.
Сегодня ночью я одна в ночи – Бессонная, бездомная черница! – Сегодня ночью у меня ключи От всех ворот единственной столицы!
Исследуйте нашу коллекцию стихотворений о мистике, которые погружают в мир тайн, загадок и сверхъестественного. Эти произведения исследуют неизведанные глубины человеческого сознания и необъяснимые явления, приглашая читателя на встречу с неизведанным.